ВС защитил права держателя иностранных ценных бумаг, обратившегося за их конвертацией в российский банк
полный текст статьи в "Адвокатской газете" тут
Как пояснил Суд, российский депозитарий не вправе по своему усмотрению ограничивать права лиц, обратившихся за принудительной конвертацией ценных бумаг, устанавливая произвольный перечень необходимых для этого документов
По мнению одного из экспертов «АГ», Верховный Суд дает возможность инвесторам шанс выиграть судебный спор, а главное – шанс на получение сумм доказанных убытков. Другой отметил: инвесторам не стоит надеяться на то, что без активной судебной защиты можно будет «расконвертировать» свои депозитарные расписки.
полный текст статьи в "Адвокатской газете" тут
Как пояснил Суд, российский депозитарий не вправе по своему усмотрению ограничивать права лиц, обратившихся за принудительной конвертацией ценных бумаг, устанавливая произвольный перечень необходимых для этого документов
По мнению одного из экспертов «АГ», Верховный Суд дает возможность инвесторам шанс выиграть судебный спор, а главное – шанс на получение сумм доказанных убытков. Другой отметил: инвесторам не стоит надеяться на то, что без активной судебной защиты можно будет «расконвертировать» свои депозитарные расписки.
27 сентября Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС24-7267 по делу № А40-110422/2023, в котором разъяснено, когда владелец иностранных ценных бумаг может обратиться в российский банк для их конвертации.
Индивидуальный предприниматель Александра Денишенко является держателем ценных бумаг иностранного эмитента, учет которых осуществляется швейцарским банком. Она обратилась в «Газпромбанк» с просьбой произвести принудительную конвертацию таких ценных бумаг в акции «Газпрома». В ноябре 2022 г. банк отказал в удовлетворении такого требования из-за непредставления заявителем оформленной должным образом выписки, подтверждающей владение ценными бумагами...
Тогда Александра Денишенко обратилась в суд с иском к «Газпромбанку» о признании незаконным отказа в принудительной конвертации принадлежащих ей ценных бумаг и об обязании ответчика выполнить принудительную конвертацию депозитарных расписок в акции «Газпрома» и зачислить их на счет депо в банке. По мнению истца, отказ банка в принудительной конвертации противоречит положениям ст. 6 Закона № 114-ФЗ о внесении поправок в Закон об АО, согласно которым для проведения конвертации ценных бумаг заявителю достаточно представить те документы, которые являются доступными в сложившихся обстоятельствах и подтверждают владение ценными бумагами иностранного эмитента. Отказ в принудительной конвертации допускается лишь при наличии обоснованных сомнений в полноте или достоверности представленных сведений, которые в рассматриваемом случае отсутствовали.
Суд отказал в удовлетворении иска, а апелляция и кассация поддержали его решение. Они сочли, что истец не представила необходимые документы в установленной форме для проведения принудительной конвертации. В частности, представленные ИП документы не были апостилированы или легализованы в установленном законодательством РФ порядке. Суды также посчитали: осуществление перевода на русский язык и нотариальное удостоверение информации о переводчике не доказывают, что документы действительно исходят от иностранного номинального держателя депозитарных расписок, осуществляющего учет прав держателя на ценные бумаги иностранного эмитента.
Индивидуальный предприниматель Александра Денишенко является держателем ценных бумаг иностранного эмитента, учет которых осуществляется швейцарским банком. Она обратилась в «Газпромбанк» с просьбой произвести принудительную конвертацию таких ценных бумаг в акции «Газпрома». В ноябре 2022 г. банк отказал в удовлетворении такого требования из-за непредставления заявителем оформленной должным образом выписки, подтверждающей владение ценными бумагами...
Тогда Александра Денишенко обратилась в суд с иском к «Газпромбанку» о признании незаконным отказа в принудительной конвертации принадлежащих ей ценных бумаг и об обязании ответчика выполнить принудительную конвертацию депозитарных расписок в акции «Газпрома» и зачислить их на счет депо в банке. По мнению истца, отказ банка в принудительной конвертации противоречит положениям ст. 6 Закона № 114-ФЗ о внесении поправок в Закон об АО, согласно которым для проведения конвертации ценных бумаг заявителю достаточно представить те документы, которые являются доступными в сложившихся обстоятельствах и подтверждают владение ценными бумагами иностранного эмитента. Отказ в принудительной конвертации допускается лишь при наличии обоснованных сомнений в полноте или достоверности представленных сведений, которые в рассматриваемом случае отсутствовали.
Суд отказал в удовлетворении иска, а апелляция и кассация поддержали его решение. Они сочли, что истец не представила необходимые документы в установленной форме для проведения принудительной конвертации. В частности, представленные ИП документы не были апостилированы или легализованы в установленном законодательством РФ порядке. Суды также посчитали: осуществление перевода на русский язык и нотариальное удостоверение информации о переводчике не доказывают, что документы действительно исходят от иностранного номинального держателя депозитарных расписок, осуществляющего учет прав держателя на ценные бумаги иностранного эмитента.
Комментируя определение ВС, председатель президиума МКА «Покровская застава» Юлия Белякова напомнила, что в целях защиты прав инвесторов в условиях блокировки активов, недопущения потери доверия к российскому рынку капитала, а также выведения ценных бумаг российских эмитентов из-под блокировки в Законе № 114-ФЗ предусмотрены различные процедуры конвертации в зависимости от юрисдикции учета депозитарных расписок. «Безусловно, многие инвесторы, понимая сложность ситуации, захотели воспользоваться данной возможностью. ЦБ РФ неоднократно в своих информационных письмах от августа и ноября 2022 г. напоминал о возможности принудительной конвертации. К сожалению, судебная практика показывает, что банки, в которые обращались инвесторы, отказывали в принудительной конвертации по разным основаниям со ссылкой на собственные внутренние документы, утвердившие более сложный механизм подтверждения доказательств владения, чем это предполагают закон и сложившаяся практика с учетом санкционных ограничений», – указала она.